123610, Москва, Краснопресненская наб. д.12, подъезд 9, 28 этаж
24 ноября президент России Владимир Путин внес в Госдуму законопроект с поправками в Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы, расширяющими перечень преступлений, по которым уголовные дела в сфере предпринимательской деятельности могут быть прекращены при возмещении ущерба. Нынешнюю практику расследования дел против бизнесменов в колонке для «Росинформбюро» проанализировала член генерального совета «Деловой России», старший партнёр адвокатского бюро «Маграс» Екатерина Авдеева.
Преступное завладение чужой собственностью часто прикрывается гражданско-правовыми отношениями и происходит при поддержке правоохранительных органов: бывшие партнёры и контрагенты по ряду причин не готовы решать гражданско-правовые споры в суде, предпочитая действовать через силовиков. Существует проблема систематического давления правоохранителей на предпринимателей с целью получения контроля над их активами или по другим причинам, и это большое препятствие для экономического развития России.
За последние годы многое сделано для законодательного улучшения статуса предпринимателя: введены ограничения на заключения под стражу не только по ст. 198-199.2 УК РФ, но и по другим статьям раздела 8 УК РФ, в том числе наиболее часто применяемой ст. 159 УК РФ, если такие действия были совершены в сфере предпринимательства; следователю вменено в обязанность в течение 10 суток признать изъятое вещественными доказательствами, а в случае отсутствия такого постановления в течение 5 суток вернуть его законному владельцу; предпринимателю разрешено делать копии с изъятых документов. Вклад в улучшение положения предпринимателей внесли и разъяснения Верховного суда, сделанные в Постановлении Пленума ВС от 30.11.2017 № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате».
Но крайне редко бизнесмен может рассчитывать на эти гарантии, потому что возбуждают уголовные дела чаще не по ч. 5-7 ст. 159 УК РФ, а по ч. 4 ст. 159 УК РФ («Мошенничество»), которая относит деяние к категории тяжких преступлений против собственности. Это снимает особый статус предпринимателя и возможность применения заключения под стражу только в исключительных случаях. Часть 4 этой статьи наиболее часто применяема, а ст. 159 УК РФ стала универсальной статьей для привлечения к уголовной ответственности. Её недаром окрестили «резиновая», т.к. практически любое нарушение обязательств по сути можно подвести под эту статью.
Далеко не все возбужденные по ст. 159 УК РФ дела доходят до суда, чаще такое дело либо откладывают в долгий ящик, вынося постановление о приостановлении расследования, либо предъявленные обвинения так и не доходят до суда, т.к. при слаженной работе защиты дело может возвращаться на доследование не один раз, но следственные действия не проходят для предпринимателя бесследно. Нередко в результате них работа компании полностью парализуется, т.к. блокируются счета, изымаются необходимые для ежедневной работы компьютеры и ноутбуки, телефоны, информационные носители и важные документы. Часто после таких действий бизнес разрушается.
Практика нашего адвокатского бюро имеет достаточно много примеров, где предприниматели пострадали от необоснованного давления силовиков. Вот один из примеров. Гендиректор В. компании Л. пострадал от действий правоохранительных органов и своего партнера Д., с которым его связывало 7 лет дружбы. Компания Л. оказывала услуги в сфере консалтинга и была финансово успешной. В. также имел доли в других успешных бизнесах. Его партнёр Д. в какой-то момент вышел за рамки оказания услуг в сфере консалтинга и занимался незаконной банковской деятельностью, о чём В. не знал. Когда у Д. произошел конфликт с контрагентами в связи со спором по исполнению обязательств, Д. был привлечён в качестве подозреваемого по ч. 4 ст. 159 УК РФ. Желая минимизировать свою ответственность, Д. решил заинтересовать следствие и помочь обвинить своего партнёра и приятеля к уголовной ответственности в качестве организатора. Д. всеми доступными способами старался сфабриковать доказательства в отношении своего партнёра, пользуясь его доверием. В частности, Д. пытался подбросить компромат, подложить USB-токен от банк-клиентов компаний с фиктивными директорами, которые участвовали в преступных схемах Д., банковские карты и иным способом «подставить» ничего не подозревающего В.
В ходе обыска в нескольких офисах группы компаний были изъяты сервер, компьютеры с базами данных, доступы к интернет-банку на USB-токенах, дорогостоящие ноутбуки с информацией, мобильные телефоны, что в итоге привело к невозможности своевременного выполнения обязательств, дополнительным затратам на приобретение техники и т.д. В. обратился за помощью к друзьям, которые безвозмездно предоставили ему заём. Подброшенные доказательства в ходе обыска обнаружены не были скорее по чистой случайности, а реальных доказательств не было в связи с непричастностью. Если бы В. не проявил осмотрительности и поддался бы уговорам Д. положить в свой сейф на временное хранение ключи от банк-клиента, доверяя многолетним отношениям, то ситуация не завершилась бы для В. относительно благополучно.
Впрочем, на этом история не закончилась. Топ-менеджеров и сотрудников группы компаний Л. стали вызывать в качестве свидетелей. Даже когда стало понятно, что инкриминировать что-либо невозможно, ничто из изъятого следователи не вернули, к делу вещдоки приобщены не были. Более того, после каждого обыска на В. выходили посредники, предлагающие за определённое вознаграждение якобы благодаря связям в органах разрешить спор и предотвратить привлечение В. к уголовной ответственности. В. не стал участвовать в этих играх и обратился к помощи адвокатов, благодаря слаженной работе которых удалось избежать ИВС и заключения под стражу. Ряд следственных действий, включая и очные ставки, не дали результата, расследование дела неоднократно приостанавливалось, вернуть имущество и документы удалось только спустя год. Всё это привело к существенным затратам. Подлоги или провокации по заданию правоохранительных органов не так уже редки и являются частью большой проблемы – коррупции при возбуждении и расследовании уголовных дел по экономическим статьям.
Совсем по-другому развиваются ситуации, когда гендиректора помещают в ИВС, а потом заключают под стражу. Такая мера пресечения для предпринимателя крайне редко бывает необходимой. Чаще она применяется не для исключения воздействия на результаты следствия, а чтобы подавить волю предпринимателя, принудить его к признанию вины. При нахождении владельцев и топ-менеджеров компании под стражей и при изъятии всего необходимого для нормального функционирования компании финал для неё выглядит трагично.
Безусловно, необходимо на уровне законодательства дополнительно ограничить возможность правоохранительных органов возбуждать уголовные дела не по специальным статьям, в том числе не подменять части 5-7 ст. 159 УК РФ частью 4, что позволит применять уже предусмотренные гарантии для бизнесменов. Необходимо жёстко ограничить изъятие необходимых для функционирования компании технических средств, документов, отказ в доступе предпринимателю к квалифицированной юридической помощи при проведении следственных действий в его офисе. Необходимо законодательно изменить сложившуюся ситуацию, когда следователь приводит «своих» понятых, отказывая в привлечении соседей, сотрудников ближайших офисов, которые независимо могли бы оценивать ход обыска, отказывается дождаться адвоката, который может грамотно написать замечание к протоколу обыска, что впоследствии значительно снижает шансы на успех при обжаловании незаконных действий.
А пока всех этих дополнительных гарантий нет, предпринимателю нужно быть очень внимательным при ведении бизнеса, проверять контрагентов, не принимать сомнительные предложения, проводить аудит гражданско-правовых и уголовно-правовых рисков. Особенно внимательным следует быть при выполнении госконтрактов. Надо знать, как вести себя, если к вам пришли представители силовых структур, чтобы не делать опрометчивых действий до того, как к процессу подключится адвокат.
