Принуждение к инвестициям

Даже бизнес-омбудсмен Борис Титов заявил, что «сразу по нескольким важным направлениям Путин скорее внес интригу, чем раскрыл полную картину». Ее он, в частности, видит в высказывании о регулировании цен на потребительские товары. По мнению президента, «нельзя полагаться только на директивные меры». Это путь «к дефициту и пустым полкам». Нужны рыночные механизмы. Но какие именно? Президент не уточнил. Сейчас цены на хлеб пытаются удержать за счет экспортных квот и пошлин. Цены не вернулись на прежний уровень, а производители лишены возможности инвестировать в расширение производства. Борис Титов подчеркивает, что нужна гибкая налоговая политика, которая сделает направление денежных «излишков» в инвестиции более выгодным, чем их вывод на потребление. 

В принципе президент обозначил необходимость налогового стимулирования. Но подробности не раскрыл. Он лишь поручил правительству в месячный срок представить предложения по поддержке малого и среднего бизнеса, в том числе и в фискальной сфере. 

Директор Института стратегического анализа ФБК Grant Thornton Игорь Николаев считает, что определенные положительные сигналы все же есть. Правда, с натяжкой. Так, в рабочем порядке прорабатываются планы о повышении общей ставки налога на прибыль с 20 до 21%, но при этом будет предоставлен инвестиционный вычет предприятиям, которые осуществляют капиталовложения. Им ставку могут снизить до 18%. Однако он считает такую меру недостаточной, а главное, опасается, что и этого-то не случится. 

Высказывания президента на этот счет были противоречивы: с одной стороны, он обещал настроить всю систему поддержки частных инвестиций. С другой – предупредил, что оценит эффективность инвестиций по тому, какие новые продукты, услуги, технологии созданы для граждан, как вырос потенциал страны и каждого отдельного региона. 

Более того, он подвесил ситуацию, предупредив бизнес, что решение о «возможной донастройке налогового законодательства» примет с учетом анализа использования прибыли. По мнению Владимира Путина, она в этом году «обещает быть рекордной, несмотря на все проблемы». И подытожил: «Скажу, что называется, без протокола: дивиденды – кто-то выводит дивиденды, а кто-то вкладывает в развитие своих предприятий и целых отраслей. Будем поощрять, конечно, тех, кто вкладывает». 

Фактически поставлена задача: «трансформировать прибыль в инвестиции, в развитие». Но какой ценой? Игорь Николаев полагает, что речь идет ни много ни мало о «принуждении к инвестициям». Во-первых, не факт, что прибыль окажется рекордной, так как вирусная рецессия еще не вполне сдалась, хотя, по данным Росстата, в марте наконец и отмечен рост ВВП (0,5% в годовом выражении). Во-вторых, не все капиталовложения необходимы бизнесу. Новая продукция просто может не найти потребителя. 

Так что эксперт ближе к тому, чтобы прогнозировать рост фискальной нагрузки ради стимулирования инвестиций. Но налоги и так растут. В этом году существенно увеличен НДФЛ фактически и на дивиденды физлиц, так как начиная с 5 млн рублей годового дохода фискальная ставка повышена до 15%. Ранее увеличена ставка налога и для бенефициаров контролируемых иностранных компаний, зарегистрированных в налоговых гаванях. Кстати, вопрос о том, кому именно адресовано фискальное предупреждение – всем российским предприятиям или только частным, не праздный. 

Наталья Демченко, председатель Комитета по налогам МРО «Деловая Россия», также пытается понять, что имелось в виду под рекордной корпоративной доходностью. Ведь госкорпорации – тоже корпорации. В их случае вопрос с направлением определенной доли прибыли на инвестиции решается директивно. Несколько лет назад правительство принуждало госкомпании увеличить выплату дивидендов (прежде всего государству) до 50% (и даже 75%) от прибыли. И это несмотря на вопросы их руководства госкомпаний, откуда в этом случае возьмутся инвестиции. 

Но, считает Демченко, «с частниками такая история не пройдет». Скорее всего, используют и кнут (увеличение налогообложения дивидендов), и пряник – расширение практики инвестиционных вычетов, которые были введены в 2018 году для налога на прибыль. Пока этот механизм используется только в 57 регионах в части налога, переводимого на счета субъектов федерации.